Интересно, стоит ли ждать чего-то хорошего, когда шеф строго говорит: «Вера, у меня к вам серьезный разговор, через час жду в своем кабинете»? Конечно, если вы заработали кучу денег для фирмы или спасли боссу жизнь, благоприятный исход гарантирован. Но, увы, это не мой случай…
Я – неудачница. Через час я войду к директору, и в лучшем случае он скажет: «С завтрашнего дня можете не выходить на работу», в худшем: «Вера, вы безнадежны, таких еще поискать». Раз так, лучше заранее собрать вещи (швырнуть в сумку фотографию племянников) и покорно ждать своей участи. Ох, есть ли на свете человек, способный за три недели работы наломать дров больше, чем я? Чтобы отвлечься от горьких дум, беру в руки ежедневник – «летописца» моих провалов…
5-е марта
Я уверена, чудеса случаются, и одно из них только что произошло! Иначе как объяснить, что из целого батальона претенденток на должность психолога в преуспевающую турфирму выбрали именно меня? Соперницы клацали зубами, узнав, что место досталось «вон той серой мышке с красным дипломом» — то есть мне. Ух как не терпится скорее взяться за работу!..
13-е марта
Всего неделя, как я работаю в турфирме «Вокруг света», а событий хоть отбавляй. Первая новость: у нас очень (даже очень-очень) интересный директор. По информации секретаря Аллы, Михаил Евгеньевич Шульгин недавно отметил сорокалетие, разведен (это хорошо) и в настоящее время свободен от отношений с дамами (это замечательно). Во-вторых, господин Шульгин импозантен, умен и ироничен (это ужасно). Офисные красотки наперебой атакуют шефа, строят глазки и заливисто хохочут над его шутками, а он со всеми одинаково галантен и холоден (умница!). Правда, не понимаю, какая мне радость от его неприступности, ведь уж если наши «Афродиты» не тронули его сердце, то скромной Вере Елизаровой и подавно «ловить нечего». Кроме того, я уже успела дважды оконфузиться в глазах шефа. На планерке в среду размышляла, как здорово на лысине менеджера смотрелась бы татуировка и — бац! — очнулась, когда услышала голос шефа: «Вера, с вами все в порядке?»
Красотки захихикали, менеджер булькнул хохотком, а я запунцовела:
— Да, Михаил Евгеньевич, я в порядке, спасибо.
— И все-таки хотелось бы знать, что вы по этому поводу думаете?
Черт! Знать бы, о чем шла речь, пока я витала в облаках вокруг лысины менеджера. Но нас голыми руками не возьмешь, выдала «универсальный» ответ:
— Я согласна с предложением последнего выступающего. Возможно, оно нуждается в доработке…
Тут красотки захохотали, как гиены, а менеджер даже застонал от смеха, словно мстя за татуировку. Шеф не разделял общего веселья, но, судя по всему, давалось ему это нелегко:
— Гениально, Вера. Но дело в том, что последним выступал я, и мое «шоу» было предельно кратким: «Как вам нынешняя ранняя весна? Что скажет по этому поводу наш новый психолог?»…
«Дубль два» случился сегодня. У себя в кабинете готовила тесты, нашла статью «Как поднять настроение». В одном случае предлагалось раздобыть черный карандаш и закрасить два верхних зуба. Сказано – сделано… Ух ты! Стоило улыбнуться, и из зеркала на меня глядела барышня–клошар, пострадавшая от кулака возмездия. Минуты две корчила рожи, когда в дверь постучали и вошел шеф.
— Вера, я к вам. Через две недели у нас важные переговоры, боюсь, без вашей помощи не обойтись. Поэтому готовьтесь, поедете со мной. Что скажете?
…Я ничего не хотела сказать, пыталась языком стереть следы карандаша с зубов. Не открывая рта и угрюмо глядя в пол, кивнула головой, но не тут-то было:
— Вера, почему вы молчите?
Вот привязался! Эх, будь что будет!
— Конечно, Михаил Евгеньевич, я поеду.
— Боже, что с вашими зубами?
— Не обращайте внимания, дурацкая выходка.
Протянула статью, он пробежал глазами, хмыкнул:
— Вера, вы меня забавляете. Одна просьба: накануне переговоров не экспериментируйте с внешностью, партнеры могут не понять, что вы пытались поднять себе настроение.
— Михаил Евгеньевич, я просто…
— У меня все. Готовьтесь.
И вышел.
27-е марта
Если бы я была Наполеоном, то вчерашние переговоры стали бы моим Ватерлоо. Нет, армия не разгромлена, договор подписан, но лично я потерпела катастрофическое поражение.
…Все шло «чинно-благородно», сначала я смущалась – вокруг солидные дяденьки в деловых костюмах и дорогих очках, потом освоилась. Шеф изредка чуть заметно кивал, мол, все в порядке. И тут зазвонил мобильный телефон. Я еще подумала, кого угораздило в нарушение этикета не отключить мобильник? Причем владелец дерзкого средства связи явно не обладал хорошим вкусом – вместо звонка хриплый голос недоумевал: «Таганка, все ночи полные огня… Таганка, зачем сгубила ты меня?» Мужчины весело переглядывались, я тоже хихикала.
Телефонный «страдалец» вещал подозрительно близко, и мой сосед сказал:
— Милая девушка, по-моему, вам звонят.
— Мне? Вы ошибаетесь, мой телефон отключен.
— И тем не менее пение раздается из вашей сумки.
— Давайте проверим.
Распахиваю сумку — и о ужас! – вижу, что звонит мой телефон. Но ведь я точно помню, что выключала его… кажется. Но у меня нет такой дурацкой мелодии, звонок – мелодичное треньканье, а «закачивание» музыки в трубку – не по моей части. Стоп! Вчера оболтусы-племянники зачем-то брали трубку. Ну, Вадька, ну, Андрюшка!..
Я сбросила вызов и увидела, что мужчины продолжают глазеть в мою сумку, и судя по всему теперь их занимал не телефон. Опустила взгляд и поняла «зачарованность»: на всеобщее обозрение попало название книги – «Как покорить мужчину». Михаил Евгеньевич сидел, скрестив руки на груди, и с улыбкой наблюдал за происходящим…
…Я ждала шефа в машине, он сел на переднее сиденье и бросил водителю:
— Меня на работу, а Веру Алексеевну отвезем домой. Куда прикажете, госпожа покорительница?
Я всхлипнула:
— Маяковского восемь. Михаил Евгеньевич, я объясню. Это все племянники…
— Подбросили компромат? Да уж, Вера, сегодня вы многое сделали для укрепления имиджа фирмы, спасибо. Да не плачьте, договор подписан. Книжку-то дадите почитать?
— Ой, Михаил Евгеньевич, ну хватит…
Возле моего дома директор вышел из машины, подал руку, и я, все еще всхлипывая, протянула ладошку.
— Всего хорошего, Вера Алексеевна.
— Угу. До свидания…
Катастрофа отменяется
Час истек, иду на Голгофу. Шеф встретил приветливо (смягчает удар, не иначе):
— Входите, Вера.
— Спасибо. Итак, о чем вы хотели со мной поговорить?
— Хм… Как вы сразу «с места в карьер»…
— А чего тянуть? Так и скажите: «Вы уволены!»
— Господи, какая чушь приходит вам в голову! Я не собираюсь вас увольнять. Давно не встречал таких, как вы, смешных и простодушных девушек.
— Ох, я бы предпочла не быть смешной…
— Да? Ну и напрасно. Вы естественны, а это бесценно. Прошу вас, выслушайте меня – в конце концов, вы психолог, вот и поработайте в индивидуальном порядке с «пациентом». Что вы думаете по поводу чашечки кофе?
— Лучше зеленый чай, причем большую чашку.
— Отлично. Итак, я прошу вас не перебивать меня. И не пугаться. Держите ваш чай, покорительница…
Неожиданное откровение
…Мой отец занимал высокий партийный чин, а мама занималась хозяйством. Хотя правильнее сказать, что мама занималась исключительно собой. Ее участие в моем воспитании ограничивалось проверкой дневника и взбучкой – иногда за плохие отметки, но чаще «для профилактики». В общем, все дни я проводил с соседской девочкой Верочкой, моей ровесницей. Вместе мы делали уроки, учили «Белеет парус одинокий…» и читали «Робинзона Крузо»… Была ли это первая любовь? Не знаю, но каждый раз после криков матери и таскания за уши я прибегал к Верочке и ревел у нее на плече. А она обнимала тоненькими ручками, гладила меня по спине и тихонько плакала от жалости… И я мечтал, чтобы ее мама-учительница усыновила меня, и мы с Верочкой были неразлучны. А потом бы я вырос и совершил кучу подвигов ради своей маленькой подружки. Как порядочный рыцарь во славу дамы сердца…
Михаил Евгеньевич замолчал, долго крутил карандаш в пальцах и смотрел в окно, после чего продолжил:
— Вы похожи на нее, Вера. Так же хрупки и миниатюрны, те же глаза и волосы. Да не бойтесь, я не маньяк, помешанный на маленьких девочках. Просто чертовски трогательно вот так получить «привет из прошлого»… А потом мы переехали в другой район, и больше я никогда не видел Верочку… Ближе к тридцати годам я женился на исключительной красавице, как потом выяснилось, нравом — копии моей матушки. Однако супруга перещеголяла свою свекровь: с моей помощью организовала бизнес и весьма преуспела. Когда наши доходы сравнялись, мы развелись — к взаимному облегчению. Были попытки устроить личную жизнь, но всякий раз я убеждался, что «претендентки» мало чем отличаются от бывшей жены. А так хотелось, чтобы вновь кто-то обнял меня и утешил. Вернуть ощущение, что тебя любят, ты нужен…
Рассказчик вновь замолчал и устремил взор в окно, а я даже не решалась сделать глоток чая, чтобы не потревожить его забытье. Вскоре он прервал паузу:
— Это прозвучит нелепо, но мне кажется, вы сможете подарить мне это ощущение. Вы так натуральны, так жизнелюбивы. Хотелось бы поближе узнать вас… Если согласны принять мои ухаживания – буду рад, если нет – помогу устроиться на хорошую работу, не обессудьте, здесь вы не останетесь. Что скажете?
— Я… отпустите меня домой, пожалуйста.
— Идите, конечно. Как я смогу узнать о вашем решении?
— Не знаю… Я не готова сейчас говорить.
Просто вместе
Я брела по улице и ничего не видела вокруг. Поздравляю, Вера Елизарова, только что вам сделали заманчивое предложение, что же вас останавливает?.. Он не видит во мне меня, такую, как есть, а по-прежнему ищет свою Верочку. А я не хочу быть чьей-то тенью, бледной копией. Несмотря на то, что он мне глубоко не безразличен, мягко говоря. Не знаю, сколько длилась прогулка, опомнилась, когда на город спустились сумерки. Единственный вывод, к которому пришла – уволиться. Пришлю заявление по почте, таким же способом получу трудовую книжку – и все, хватит с нас обоих этой истории.
…Подходя к дому, увидела знакомую фигуру: директор сидел на лавочке у подъезда. Плечи опущены, чертит что-то прутиком на асфальте.
— Михаил Евгеньевич… Что вы здесь делаете? А где ваша машина?
— Я жду вас. Водителя отпустил – всегда считал, что общественный транспорт надежнее. Надеюсь, вы проявите гостеприимство и напоите меня зеленым чаем из большой чашки. Что скажете, Вера?..
Оставить комментарий